МЕЖДУНАРОДНОЕ ХУДОЖЕСТВЕННО-ПУБЛИСТИЧЕСКОЕ ИЗДАНИЕ
онлайн-дайджест • культура в мире
«СОЛНЕЧНАЯ ПОЛЯНА» открыта поэтам и прозаикам, эссеистам и драматургам,
сценаристам и публицистам, литературным критикам,
Мастерам и только пробующим перо.
Пишите нам на всех языках.
Журнал: «СОЛНЕЧНАЯ ПОЛЯНА» 2010, № 3
Июнь
Сергей Сокуров
Я,
Сокуров Сергей Анатольевич, родился 9 апреля 1940 г. в г. Минусинске
Красноярского края в семье школьных преподавателей. После войны отец, в
то время офицер Советской Армии, перевез семью в Галицию (Западная
Украина). Там, после семилетки, я учился на геологических факультетах
Дрогобычского нефтяного техникума и Львовского Государственного
университета.
Начиная с 1959 г. на протяжение 30 лет работал в экспедициях
Карпатского региона, на юге и востоке Украины, также в проектных
институтах, занимая должности от мл. техника-геофизика до ст.
инженера-геолога и нач. отряда при поисках нефтегазоносных структур,
золота, минеральных вод, на геологической государственной съемке, на
проектировании промышленных и др. сооружений.
Работу по специальности оставил в связи с замыслом приступить к
созданию русского национально-культурного движения в Галиции в
предчувствии возрождения территориального радикал-национализма в начале
распада единого советского государства. Такое движение (ныне Русское
общество им. А. Пушкина) было основано во Львове в 1988 г. Два уставных
срока, вплоть до начала 1994 г. руководил организацией (сейчас –
почетный координатор), одновременно возглавлял созданный при обществе
Русский культурный центр, до сих пор единственный такого масштаба в
регионе.
Член Союза писателей России. Работаю в жанрах беллетристики, поэзии,
публицистики. Автор 20-и книг, выпущенных различными издательствами
Львова и Москвы. В 2006 г. ИД «Цивилизация» приступил к изданию
4-томника сочинений. Три тома (роман, повесть, исторические миниатюры)
вышли в названном году; четвёртый том ("Океан Тетис", повести и
рассказы) в 2007. Вслед за ним тот же ИД выпустил 4-е издание романа в
стихах "Историада". Более 500 публикаций в газетах «Известия»,
«Сельская жизнь», «Культура», «Учительская газета», «Голос Родины»,
«Автограф», «Русский вестник», «Реалист», «Подмосковные известия»,
«Литературная газета», многих других; журналах «Юный натуралист»,
«Химия и жизнь», «Книга и время», «Украина», «Москва и
соотечественники», «Братина», «Образование и карьера» (список не
полный). Автор и участник радио-и телепередач. Дважды участвовал в
общесоюзных литературных конкурсах: 1969 г. – «Известия» (вторая
премия), 1987 г. – «Сельская жизнь» (третья премия). Моя литературная
деятельность отражена в библиографическом ежегоднике «На пороге 21
века» (М., 1997).
Защита прав русской диаспоры в ближнем зарубежье средствами
публицистики и организацией общественных акций вызвали давление на меня
со стороны ультранационалистических сил Галиции, что явилось причиной
моего возвращения на родину. Обосновался в Подмосковье, принял
российское гражданство. Здесь я работал редактором и политическим
обозревателем периодических изданий, помощником депутатов
Государственной Думы ФС РФ, начальником отдела издательства и
информации одного из департаментов ПМО. Сейчас продолжаю заниматься
литературным трудом: работаю над романом в трёх книгах "Былины и были
древа КОРЪ". Одновременно представляю в России интересы ряда русских
организаций на Украине. В декабре 2007 г. приглашён на должность гл.
библиотекаря ГУК ЦАО г. Москвы "БУЛ".
Моя литературная и общественная работа оценена Орденом Преподобного
Сергия Радонежского 3-й степени РПЦ, наградной звездой Всевеликого
Войска Донского «Служу Православной Вере, Дону и Отечеству», Серебряной
Пушкинской медалью Фонда 200-летия А. С. Пушкина («за большой вклад в
осуществление программ поддержки отечественной культуры»).
С женой, детьми и внучками проживаю в Подмосковье.
Домашний телефон: +7 (495) 641-0781
Мобильный телефон: +7 (903) 556-5280
E-mail: sokurus@yandex.ru
Талисман
Из талисманов всех милей
мне пряжка туфельки Твоей –
предмет забытый, бесполезный.
но для меня хранится в ней
тепло Твоей ладони нежной.
Пока живу, душу пока,
разочарованный, усталый,
со мною пряжка башмачка –
кусочек сердца из металла.
На «Автопортрет с крылом»,
тканный Д.З.
Сошлись на ткани красота и зло…
Потерянное ангелом крыло,
плечо нагое, золото бедра
вошли в меня зазубренной иглой.
Но я себе сказал: Судьбы игра,
закрой глаза и обретёшь покой.
Забылось, притерпелось, зажило;
другие сны и мысли об ином.
Но иногда взгрустнётся: за окном
зеленозвёздным ледяным огнём
горит во тьме прощальное крыло.
Последняя любовь
Когда мой старый конь умаялся от бега
и стало утомлять однообразье дней,
с потёртого седла средь мертвенного снега
увидел я Тебя. Иль Ты приснилась мне?
Все вёрсты позади. Уж конь ступает мерно.
Я не зову Тебя под мой печальный кров.
Ты – первая любовь зари моей вечерней
и (Бог Тебя храни!) последняя любовь
Сон после бала
Ночь. Мелодия вальса давно отзвучала;
на паркете затоптанном, в арочных окнах – луна.
Мы с Тобою скользим по двусветному залу,
и душа моя гулкой печали полна.
Этот бал, так давно и так страстно желанный,
озарённый нежданным явленьем Твоим,
стал, как fata morgana, виденьем туманным,
эхом вздоха печального, сном золотым.
Оставайся, прощай! – слышу голос усталый;
я стою в зеркалах на паркетном полу…
Ты одна улетаешь под своды двусветного зала,
а забытая маска смеётся в углу.
Осенняя мелодия
Снова осень, и снова дожди,
ветер листья по улицам гонит.
Не спеши, подожди, подожди!
Я устал от жестокой погони.
Скоро ноги увязнут в снегу,
и мороз перехватит дыханье.
Подожди же меня! Я бегу
за Тобой, за собой, с опозданьем.
Побег
Жизнь земная – души темница:
Гложут мысли. Тоскливо. Тяжко.
Мне бы крылья свободной птицы
да попутных ветров упряжку.
В ночь глухую для тайной встречи
соберусь под завесой ненастья.
Ты зажги в канделябре свечи
и раскрой мне окошко настежь.
Прилечу я на свет манящий,
весь осыпанный звёздной пылью,
и сожгу на свечах горящих
мне не нужные больше крылья.
Городок
Городок – тополиная рощица.
Дрогнул воздух, и будто пуржит:
белым пухом, как снегом, заносится
переулков кривых лабиринт.
Скоро осенью, грустной и длинною,
листопада шуршащий поток
золотою фольгой тополиною
до колен занесёт Городок.
А потом под периною снежною
Городок мой в томленье ночей
будет ждать с нетерпеньем и нежностью
пробужденья своих тополей.
Огни Ориона
Над Городком церковный звон
плывёт, исполненный печали.
Затеплил служка Орион
три свечки в храмовом шандале.
Одну из них я загадал
Тебе во здравие земное,
вторую я своей назвал,
надеждой сердце успокоив.
А третья чья? Кому она
мерцает в облаке летучем?
На счастье чьё-то зажжена
иль это блеск слезы горючей?
Ответа нет. Стихает звон.
Спит Городок. Безмолвны дали.
И охраняет Орион
три огонька в своём шандале.
В дороге жизни
В морозных сумерках дорога
клинком чернёным режет снег,
и ускоряет понемногу
мой конь неумолимый бег.
Скакун, бесплотный и незримый,
по кличке Время, полон сил;
несёт меня неутомимо
глухой долиною могил.
Поводья брошены. Послушный
капризам Времени-коня,
я лишь гадаю равнодушно,
где наземь сбросит он меня.
Кто Ты?
Ты отлетела облачною тенью
за горизонт, и снова дни пусты.
Откройся наконец, скажи, кто ты –
фантазия, каприз воображенья?
Ума хмельного хрупкий идеал?
Астральный знак? Гаданье на ладони?
Иль сердца звук, который записал
слезою я на лунном медальоне?
В церкви
Мерцают свечи. Бас рокочет.
В движеньи руки и уста.
Горят пронзительные очи
на тёмном образе Христа.
И видят всё: и грех твой тайный,
и покаяния обман,
и твой приход к Нему – случайный,
ведь сердцем ты сюда не зван.
И говорят, без слов, сурово:
Стой, с покаяньем не спеши!
Не оскорбляйся ложью новой,
будь честен, праведно греши!
Лунная ночь
Богов восточных страж немой,
угрюмый Мун, на лапах кошки
верша обход, фонарь ночной
повесил над моим окошком.
И стала эта ночь полна
опаловым тревожным светом.
Не мог заснуть я до рассвета,
покорно сидя у окна.
И чей-то голос в тишине
всё звал к себе со звёздной крыши;
и так хотелось верить мне,
что я один тот голос слышу.
Тема для баллады
Лампа погасла. Окно, растворённое
в сад опадающий. Сумерки ранние
множат тоску. Перед ночью бессонною
в угол забьёшься, как хищник израненный.
В танце беззвучном обрывки-видения
перед глазами плывут. И незваные
лица являются. Но в нетерпении
ждёт моё сердце лишь гостя желанного.
Время глухое. Минута урочная,
чую, подходит. В окне появляется
призрак летучий. Звездою полночною
бедный приют мой на миг озаряется.
Голос раздался. И слово зовущее
явственно слышу я. Кто он, таинственный,
сердце тревожит? Посланник грядущего
или былого мой Ангел Единственный?
В берёзовой роще
Чист и прозрачен березняк,
влажна подстилка прелая;
упорен дятел, да никак
гвоздь не вобьёт в колонну белую.
Озёрный скат высок и крут.
Не поскользнись, берёзка сонная!
Ступай неспешно, подождут
подружки, над водой склонённые.
Тропой извилистой спущусь
я следом к озеру под горкою,
где грех веков смывает Русь,
весёлая с похмелья горького.
Янтарь
Наливаются ночью небесные гроздья
янтарём золотым, и заботливый Бог
до зари обрывает созревшие звёзды
и роняет на землю в приморский песок.
А потом Ты, гуляя по влажному пляжу,
вдруг наступишь на сгусток падучей звезды
и поднимешь его, улыбнёшься и скажешь:
Будь моим талисманом, храни от беды!
И окатыш, ладонью твоею согретый,
снова станет когда-нибудь новой звездой
и опять заблестит, увлекая поэта
на безумный и вечный полёт за Тобой.
___________